Сегодня мы особенно поминаем наших сестер, которые после закрытия монастыря жили на хуторе Чернецово. Вспоминаем события, происшедшие 90 лет назад.
В ночь на 21 мая 1931 года была арестована монахиня Анатолия (Зинаида Русанова) и с ней 30 сестер, живших на монастырском хуторе. Этим арестом на долгие годы была прервана жизнь Ивановского монастыря.
Нелегкими были последние месяцы перед арестом. Монастырскую землю забрал колхоз. Лишившись земли и скота, сестры вынуждены были наниматься на поденную работу, ходить по деревням в поисках заработка. Некоторые из них ездили в Москву чтобы найти работу, они стирали белье, помогали по хозяйству зажиточным горожанам.
Все сестры были искусными рукодельницами. Это помогало выживать в нелегкое советское время. Монахини принимали заказы на пошив и ремонт одежды. Традиционным монашеским рукоделием было стегание одеял. Стеганные одеяла наших монахинь высоко ценились, были очень качественными и долговечными.
Непосильный налог в 6000 рублей монахини обязаны были заплатить в 3-х дневный срок. Старшие сестры монахиня Арсения (Шестакова) и монахиня Анатолия (Русанова) обратились к сестрам с просьбой срочно собрать нужную сумму. У кого были какие вещи, продали их на рынке. Послушница Мария Белова продала все свое имущество и сдала в кассу монастыря для уплаты налога. Послушница Евлампия Глущенкова продала свои ботинки с калошами за 60 рублей и внесла их в монастырскую кассу.
Послушницу Параскеву Иванову и других сестер мать Анатолия благословила собирать милостыню. Крестьяне сочувственно относились к положению монахинь, помогали продуктами, деньгами, добрым словом.
Сотрудники органов заранее готовились к ликвидации монашествующих в этом районе. Собирали показания крестьян, вынуждали местных жителей обвинять монахинь в срыве организации колхоза, в агитации против власти. За неделю до ареста 14 мая все насельницы хутора были лишены избирательных прав.
Из следственного дела монастырского хутора известно, что почти все сестры жили в монастыре более 20 лет. За эти годы в нелегких духовных трудах и монастырских буднях созревала и крепла монашеская душа, которой уготовано было претерпеть тяжелое испытание. Все сестры остались верны Христу. В протоколах допроса мы встречаем вдохновенные слова, исповедание своей веры.
Послушница Дарья Кустикова показала, что монахини обижены на Советскую власть за
то, что она не только лишила их избирательных прав, но и допускает гонение
на религию, которую они [монахини] будут всецело поддерживать.
Послушница Евлампия Глущенкова сказала, что, живя в монастыре 27 лет, она подчиняется уставу и до гроба останется верующей.
Послушница Ирина Андреева, самая молодая из арестованных, высказала свою мысль о том, что «вера Христова опять воскреснет».
Монахиня Марионилла (Селякова Мария Даниловна) показала, что по долгу службы ей приходилось ходить по деревням и беседовать с крестьянами. На их жалобы на трудности она им говорила, что «придет Спаситель и спасет».
Послушница Татьяна Лупанова (в дальнейшем монахиня Евфросиния, + 1967) в конце допроса сказала, что «обет, данный Богу, она не оставит».
Общих дух сестер и условия жизни выразила в своих показаниях монахиня Анатолия (Русанова), фактически бывшая руководительницей хутора. С ее слов в протоколе записано:
«Нахожусь в монастыре 37 лет, окончив городское училище и епархиальное училище, получив звание учительницы, поступила в монастырь, где учительствовала с 1894 по 1919 г., будучи послушницей.
Хутор в Чернецово является подворьем Ивановского монастыря, находящегося в Москве (Солянка). Настоятельницей монастыря была Епифания (игумения), а у нас на хуторе была и есть старшая монахиня Шестакова Артемия, но по отчетности хутора и делопроизводство веду я, как выборная монахинями (от группы послушниц). Хутор занимался сельским хозяйством. Имеет церковь, при чем до 1923 года по монастырскому уставу не разрешались некоторые требы для прихожан, как то свадьба, крещение, т.е. придерживались положения о монастырях. С 1923 года церковь перешла на общие правила богослужения в сельских местностях согласно указания НКВД.
Монастырь как таковой распался, но группа монахинь (послушниц) остались при нем. Хозяйство национализировано. Хутор в Чернецово субсидировался Ивановским монастырем до 1918 года. Теперь хутор имеет самостоятельный хоз. расчет, платя за себя налоги и т.д. Последняя ставка налога была уплачена 6000 рублей. Часть работ для своего существования получали из Москвы артель Общее дело (Ильинка. Старый Гостиный двор) и на Долгоруковской.
Мы имеем связь с викарием, через благочинного, находящегося по месту жительства село Котово № 34, священника Константина Сперанского, который в свою очередь подчинен викарию помещающемуся в Бронницах, который в свою очередь имеет связь с синодом, адрес такового не знаю. Незначительные отчисления на содержание синода и викариата препровождаются к благочинному. Теперешнее положение, созданное экономическими условиями, сломало монастырский устав, и он как таковой не существует, но группа проживает, питаясь случайным заработком своих рук по окрестным деревням, а часть и в Москве. Вера, как таковая, созданная в человеческой душе, не может поколебаться среди тех, кто убежденно и глубоко верит, не считаясь с экономическими условиями жизни»[1].
Все арестованные были осуждены по статье 58/10 и 11 УК сроком на 3 и 5 лет.
Пятилетний срок был заменен ссылкой в Казахстан. 28 ивановских сестер отправлены в ссылку этапом. Самые молодые три послушницы были отправлены в лагерь на три года.
Вечная память вам, дорогие наши сестры-исповедницы!
Монахиня Анатолия (Русанова Зинаида Алексеевна)
Монахиня Марионила (Селякова Мария Даниловна)
Андреева Ирина Игнатьевна
Кустикова Дарья Семеновна
Лазаркевич Мария Евмениевна
Морозова Александра Дмитриевна
Нестерова Евдокия Сергеевна
Нестерова Любовь Сергеевна
Климашина Агриппина Степановна
Козлова Зинаида Васильевна
Лупанова Татьяна Дмитриевна (монахиня Евфросиния)
Милицина Анна Ивановна
Попкова Прасковья Ивановна
Глущенкова Евлампия Титовна
Прокофьева Наталья Ивановна
Разумовская Анна Ивановна
Румянцева Татьяна Егоровна
Ручкина Мария Ивановна
Терехина Екатерина Игнатьевна
Черткова Пелагея Алексеевна
Селезнева Марина Степановна
Марионила (Селякова Мария Даниловна)
Смирнова Ирина Никитична
Баева Наталья Павловна
Хромова Анастасия Емельяновна
Шилаева Матрена Сергеевна
Шипелева Татьяна Николаевна
Баранова Татьяна Ефимовна
Белова Мария Алексеевна
Верещагина Акулина Михайловна
Еремеева Вера Ивановна
Иванова Прасковья Васильевна
[1] ГАРФ. Ф. 10035. Оп.1. Д. П-75430. Л. 196 – 196 об.
